Новогодняя сказка или как проводят дни рождения Скорпионы

Нет большего Учителя, чем опасность, и большего доброжелателя, чем вызов.

Как жизнь прекрасна, многогранна и непредсказуема! Вроде не первый, и не второй раз здесь ходишь. И даже не третий. А ведь Вселенная заставит потереться фейсом об тейбл. Не специально. Для профилактики. Чтобы ценил жизнь каждую секунду. И помнил, что работаю не лесорубом.

22 декабря, 1 день. Выход из посёлка в 9:30, при почти «нормальной» температуре в -32 градуса. Единственный день моей эпопеи, когда я залил кипяток сразу в два термоса – корейский 0,75 л и китайский 1,6 л. Вес рюкзака подобрался к отметке в 40 кг, из которых 10 кг являлись продуктами, в дальнейшем осевшими в зимушках, попадавшихся на моём пути, для их хозяина.

Через 4 часа хода, когда я плавно трансформировался из образа туриста-лыжника в образ Деда Мороза, обросшего сосульками по всей бороде и усам, и когда всё чаще и продолжительней в голове появлялись мысли о тепле, произошло небольшое событие. Крепление на левой лыже сказало «кряк!», и три шурупа, в одно мгновение, оказались без голов. До зимухи осталось ещё один час хода, капитально ремонтировать крепление при -34 градусах, да ещё и на влезшей недавно в наледь лыже, удовольствие, скажу вам, ниже среднего. Быстренько вогнал один шурупчик по диагонали от уцелевшего, и вперёд.

Через 45 минут левое крепление просто отвалилось. Суровая действительность Баджала и дикий холод свернули шеи этим мужественно державшимся ребятам. И на ближайшие 20 минут мы с лыжами поменялись местами – теперь они ехали на мне, а не я на них.

Мужской характер куётся в одиночестве и испытаниях.Эскимосская правда жизни

23 декабря, 2 день. Волны разной длины и частоты, присутствующие в огромном количестве в городах, здесь, в глуши Баджала, отсутствовали. Как результат, во сне я расслабился и увидел сказочный сон – прекрасная девушка подошла, села на колени и поцеловала меня. Восхитительное начало нового дня.

А утром я ремонтировал лыжу. Капитально. Монументально. Чтобы ни один шуруп до конца похода не дёрнулся со своего места.

11:00. Температура -31 градус. Выход. Через 15 минут стал пушистым, заснеженным и обледеневшим, то есть опять вошёл в роль волшебного дедушки. Волшебником я был для других, а сам пару раз попадал в воду, проваливаясь в наледях. И тогда мы состязались с холодом в скорости: мороз старался как можно быстрее превратить воду, попавшую на лыжи, в лёд. А я старался, в силу своих способностей, помешать этому процессу.

Через 6 часов хода следы охотника повернули назад. Начало темнеть. Несколько раз бродил маленькую незамёрзшую речушку по камням. Замаячила перспектива постоянного перелаза через завалы и тропления, как минимум, по колено. Знал бы, что меня ожидает впереди в течение ближайших 8 часов. Как в лагере, на острове: «Нет таких слов «проблема» и «безвыходное положение», есть только «поставленная задача» и «принятие решения по выходу из создавшейся ситуации». «Поставленная задача», вкупе с холодом и замороженным у меня на тот момент здравым смыслом, заставила часик поплутать по завалам и предгорьям. В районе 20 часов пришло понимание, что просто замерзаю, и сразу вспомнился герой рассказа Джека Лондона «Костёр». Я быстро снял насквозь заледеневшую курточку «BASK» и одел толстую тёплую синтепоновую куртку. Ух, жить стало лучше, жить стало веселее! Отогретый разум подсказал вытащить из моих закромов GPS.

Ноги продолжали вкачиваться, несмотря на то, были ли они на лыжах или прокладывали тропу самостоятельно. Я, как маньяк, через каждые 10 минут смотрел на дисплее пройденный путь, а каждые пару минут сверял курс с компасом на ЮЮЗ – юго-юго-запад. Допущения были от Ю до ЮЗ. Час времени, потерянный в темноте при наворачивании различных геометрических фигур, давал о себе знать.

Столбик ртути в термометре потихонечку подползал к отметке -40 градусов. С каждым пройденным часом, мои движения становились всё медленнее и медленнее: вытоптать место в снегу, поставить рюкзак, надеть левую лыжу, надеть правую лыжу, надеть рюкзак, в котором 35 кг.

В 18 часов я допил последний глоток кипятка из 0,75 л термоса. Обеда я, естественно, не делал, чтобы не тратить драгоценное время и так короткого светового дня. Мне было вполне достаточно и перекусов.

Выходя из салуна, Смок снял рукавицу, чиркнул спичкой и осветил термометр, висевший снаружи у двери. Мороз обжёг ему руку, и он поспешно натянул рукавицу. В небе дугой раскинулось северное сияние. Над Доусоном стоял заунывный вой многих тысяч псов.
— Сколько? — спросил Брэк.
— Шестьдесят ниже нуля. — Кит плюнул для пробы, и плевок замёрз в воздухе, не долетев до земли. — Термометр трудится вовсю. Падает и падает. Час назад было всего пятьдесят два градуса. Я не хотел бы теперь очутиться в дороге!

Джек Лондон. «Смок Беллью»

С 21 часа глаза мои стали слипаться. В это же время на фонарике «FENIX» села батарейка, честно отработавшая свои 3 часа на морозе. А то, что было холодно, я ощущал по своему лицу. Когда столбик ртути в термометре опускается ниже 35 градусов по Цельсию, моё лицо сразу же начинает предупреждать меня о таком изменении окружающей обстановки. Теперь осветителем стал работать 2-ой фонарик, классический китайский, имеющий громкое имя «Эра». Чтобы заряда батареек хватило до озера, во время отдыха я прятал работающий сейчас фонарик у себя на груди, под майку, где уже грелся запасной фонарик. Фонарик грелся, а я любовался звёздами. Этакий замерзающий любитель звёздного неба. Во время чудесных и непередаваемо обворожительных моментах любования ярких точек в бездонной глубине Вселенной, я начал осознавать, что такое замёрзнуть, от слова «околеть». То есть сесть и не встать, украшая до весны окружающее пространство своим скульптурным изваянием.

Прокладывая лыжню через буреломы, я высчитывал расстояние до дамбы: 3 км, 2 км, 1,5 км, 1 км, 800 м, 600 м, 300 метров! Дамба! Встреча с дамбой (небольшой холмистый участок, длиной около 800 метров) означало, что очередной этап испытания подходит к завершению. На дамбе, в этом пристанище кедрового стланика, снега навалило по полной мерке. Под снегом исчез стланик (хорошо-то как!), однако и тропить пришлось по колено. Рюкзак уже солидно оттягивал плечи. На крутых подъёмах, когда приходилось снимать лыжи, через каждые 40 – 50 пар шагов я законно отдыхал – 5-6 вдохов – выдохов стоя мне полагались без вариантов. Во время таких отдыхов я понял, как образуются облака. Ты выдыхаешь, пар от выдоха не рассеивается, а остаётся висеть в воздухе. Первый раз видел такое чудо – облако, состоящее из мельчайших ледяных иголочек. И, вдобавок, висящее рядом со мной. А может быть когда-нибудь и видел, однако, упёршись рогом и истово прокладывая снежную лыжню, не обращал внимания, поглощённый банальным желанием побыстрее куда-то дойти.

Озеро я умудрился проскочить за 20 минут, благо ледовое зеркало было укрыто всего одним сантиметром снега. К часу ночи я подошёл к базе. Банзай? Нет, не банзай! Два окошечка смотрели в темноту ночи пустыми, неприкрытыми ничем глазницами. Ага, медведь побаловался. Я вытащил все свои вещи из большого, полиэтиленового герметика, вставленного в рюкзак, разрезал герметик на две ровные части. Заготовил из поленьев досочки-держалки, и через полчаса температура в зимухе, благодаря растопленной печке, стала медленно, но верно создавать расслабляющую среду. Пока занимался хозделами и подготавливал дрова к ночи, вода в кастрюльке, натопленная из снега, закипела. И был чай. Зелёный. С вялеными кусочками дыни и ананаса.

14 часов хода, 3 насквозь мокрые поларовые шапочки и поларовая, и гортексовая куртки, всего 0,75 л кипятка на всё ходовое время, 6 карамелек-сосачек, полгорсти сахарной кураги, 25% обмороженной правой стопы, шикарное, чистейшее звёздное небо и понимание того, что возможности человеческого организма почти безграничны.

Старик, а ты оказался прав.Джек Лондон. «Костёр»

24 декабря, 3 день. Больше 6 часов сна в меня не полезло. Четверть обмороженной стопы из чёрного цветового состояния плавно перешла в разряд просто красно-опухшей. Просто полежать, посибаритствовать не получается – необходимо заготовить дрова ещё на одну ночь и оставить дневной запас для тех, кто будет ночевать в зимухе следом. Побродил по лесу, нашёл две сушины-лиственицы, завалил, перенёс по частям, и до прекрасного заката занимался рикордским любимым воспитательным тренингом – заготавливал двуручной пилой дрова. В одного. Так что тренинг получился эксклюзивный, VIP-тренинг. Как говорится, «Hard work never killed anybody». Зато какой кайф, после работы, при волшебно-успокаивающем свете свечи, выпить кружечку вкусного ароматного чая.

Есть такой метод «большого болота». Подводят человека к большому и коварному болоту и дают задание сходить на ту сторону и вернуться. Болото, знаете, опасное. Трава обманчивая, трясины, окна, всякие подгнившие веточки. Если вернётся, значит будет ходить.
— А если завязнет?
— Вытащить, обмыть и отправить в сухие места.

Олег Куваев. «Территория»

25 декабря, 4 день. Начинает светать сейчас в районе 8:30. Планирую выход в 10 часов, однако страх, испытанный ночью с 23-го на 24-е, не хочет выпускать из тепла и призрачной защиты. А я-то понимаю, что идти надо. Через 2 часа хода я становлюсь полностью мокрым, хотя не понимаю почему. И при -34 градуса стаскиваю с себя шапку, полар и майку и одеваю сменку, хоть поначалу и холодную, зато сухую. А через минуту уже и нагретую собственным телом.

Через 5 часов хода спустился на основную речку. Час спокойного хода, и жильё встретит меня с распростёртыми объятиями. И тут я затеял внутренний спор с близким мне человеком. Ведь знаю, что такими вещами шутить ни в коем случае нельзя! Доигрался паяц на скрипке. На эмоциональном пике внутреннего разговора неожиданно раздаётся «бах!» — и левая лыжа сломалась чётко пополам. Не поход, а сплошная проверка на прочность. На прочность внутреннего спокойствия и приятия жизни. Да-а-а… Что-то здесь пошло не так. Через 40 минут доковылял до жилья, по пути ненароком сломав ремешок и корпус своих наручных часов.

16:30 – температура всего лишь -25 градусов. Лето! Однако лыжу ремонтировать пришлось. Полтора часа.

26 декабря, 5 день. Выход проволынил. Есть предположение, что из-за надвигающегося сегодня солнечного затмения в 15:08 (по-местному). Ночью ногу дёргали сильные боли, спать нормально было просто невозможно. Впадал в непродолжительное забытье, а боль просто терпел. Других вариантов на ближайшие месяцы не предвидится.

11:45 – выход. Температура -27 градусов. Жара! Стопа опухла, образовался огромный волдырь. Нога еле втиснулась в башмак. Я бы его, в данной ситуации назвал «испанским». Через 10 минут отремонтированная лыжа выразила своё несогласие со сложившейся ситуацией очередной поломкой. Вернулся назад, и произвёл одноразовый ремонт – монолитно и наглухо. Два дня теперь точно на ней пройду. А вот потери продолжались постоянно и точно по плану. Оказалось, я оставил на озере 2 пары стелек. Одна пара войлочных, одна пара из пенки. Греет душу, что стельки попали в заботливые руки и хорошую обувь. Да и сыр на завтрашнее утро, который я оставил в зимовье, абсолютно не жалко. А под занавес ходового дня безвозвратно сломал верхнюю часть одной из лыжных палок.

Ночью помороженная стопа «прощёлкивала» вспышками острой боли.

27 декабря, 6 день. Самый протяжённый по километражу день – около 30. Хорошая разминка перед днём рождения. За 5 км до посёлка, около ЛЭП, появилась связь. Позвонил друзьям, попросил растопить баню и отварить картошки. Про чай можно было не напоминать, этого добра до поезда я ещё надегустируюсь.

Через несколько минут хода, за первым лесным поворотом, ЛЭП-ка исчезла, прикрытая густым лесом. Зато неожиданно образовались два перекуривающих охотника.

— Мужик, ты откуда???
— С прогулки.

Больше фотографий по ссылке.

Эта запись опубликована в рубрике Лыжный.